“Можно играть для раскрутки, но лучше — для себя”

Дата выхода статьи: 05.04.07
Автор: Наталья Малахова http://www.novayagazeta.ru/data/2007/24/30.html
Источник: НОВАЯ ГАЗЕТА


Виктор Пивторыпавло — лидер “Запрещенных барабанщиков”


Они играют необычную музыку — в стиле винегрет, как сами говорят. Смесь латиноамериканских и африканских мотивов с роком, рэгги и чем-то еще. Приправлено все это старыми советскими песнями в исполнении харизматичного солиста Виктора Пивторыпавло.

С Виктором мы беседуем в творческой штаб-квартире. На стене — лица группы: Виктор в центре, в виде индийского многорукого бога. В одном углу — красивые барабаны, в другом — палочки для них. Постоянно заглядывают другие музыканты группы — кстати, бывшие ученики Виктора (окончил консерваторию и преподавал ударные). Но с преподаванием пока покончено.

— В чем посыл вашей музыки?

— Мы никогда не задумывались, какой она должна быть, главное — чтобы открытой и честной. Если это условие не выполняется, то двигаться дальше бессмысленно. Не важно, какое сейчас время — 80-е годы прошлого века или XXI век. Важно быть самим собой, показывать, что ты умеешь, и самое главное — для чего. А если то, что ты делаешь честно, еще и интересно хотя бы двум-трем людям, оно уже имеет право на существование. Если тебе начинают звонить после концерта и забрасывать твой почтовый ящик разными неоднозначными письмами, значит, ты не зря жуешь свой хлеб. Иначе мы бы давно занялись более денежным делом.

— Если честность остается, что меняется?

— Темы. Важно не застрять на каком-то уровне и не копаться в себе, а следить за тем, что происходит вокруг. И проецировать.

Это может приносить тебе самому массу удовольствия или по воле продюсеров иметь огромный резонанс — крутиться на всех телеканалах, радиостанциях и вызывать шумиху в прессе, — но не приносить радости тебе. Мне больше интересен первый вариант.

— А чем “Запрещенные барабанщики” отличаются от других?

— Черт его знает. Наверное, за счет ненавязчивого смеха над собой и черного юмора, которые давненько отсутствуют на эстраде, на рок- и андерграунд-сцене. А еще за счет простоты и наивности.

— Засилье попсы… Как вы его оцениваете?

— Так было всегда, с тех пор как в семьях нашей страны появились “телеящики”. Тогда-то воротилы телебизнеса и стали думать о том, как можно цеплять народные умы и на что их подсаживать. Сейчас эта планка в кино, музыке, сериалах, политических передачах опустилась до критической отметки.

— Кто виноват?

— Я не склонен сваливать это на глобальные мировые процессы. Я все сбрасываю на алчность и прожорливость продюсеров. Желание этих людей заработать много денег изначально порочно и ведет к ухудшению качества товара. Но не до такой же степени…

— Почему так мало альтернативы?

— В самом слове “альтернатива” кроется ответ на ваш вопрос. В ней очень много течений: этническая музыка, матерный рок-н-ролльчик, какие-нибудь ударные экзерсисы. Если музыкант считает себя альтернативным, он должен отдавать себе отчет, что у него узкий круг слушателей.

Ансамблей очень много. Им сложно заявить о себе, несмотря на интернет. Все не так, как было раньше: пораздавал на радиостанциях кассетки, кто-то послушал, кто-то поставил в эфир. Раньше демонстрационные кассеты слушали чаще, потому что предложений было меньше.

С 2000 года стал рушиться бизнес аудиопластинок, и это сказалось на музыке, потому что сложно было издаваться. Кризис продлился несколько лет, но сейчас ситуация стабилизируется — во многом за счет интернета. Там я с удовольствием нахожу имена новых исполнителей, очень забавных, интересных и своеобразных.

— Вы говорите — творчество асоциально… Но в жизни вы, по-моему, активный гражданин. Сегодня читала ваш “ЖЖ” — там много записей на социальные темы: о государстве, о милиции.

— Там я действительно могу почесать языком. Но вообще я как гражданин очень пассивен. Ни разу в жизни не голосовал, никогда не состоял ни в какой политической организации — только в октябрятах.

— Политику, социум и музыку нужно разделять?

— Почему — можно и совмещать. Главное, насколько искренне. Я стал очень циничным человеком, в 80-е годы я таким не был. Тем не менее я уже тогда не очень любил рокеров, повылезавших на сцену с флагами. Среди них, конечно, были и есть талантливые люди, но...

Все эти красные флаги на сцене в перестроечные времена, хриплые, надрывистые голоса — оперетта…

— Вы часто перепеваете старые песни. Почему и зачем?

— В этом наша просветительская миссия. Много незаслуженно забытого.

Посмотрите, как быстро меняется все на свете. Я еще не старый человек, а пережил время от советского строя до бог знает чего — сейчас я не понимаю, что происходит. А дети всего этого не знают. И им очень трудно объяснять, что происходило, и в том числе почему волосатые дядьки горланили песни протеста.

Наша задача — помочь им разобраться, не объясняя ничего на словах, а давая послушать, что было в 60-е годы, например.

— В какое время музыкантам было легче?

— История показывает, что в самое тяжелое время, например во времена репрессий, создавалась самая лучшая музыка. Шостакович, Прокофьев творили в 30-х. Складывается такое ощущение, что чем сильнее закручены гайки, тем сильнее получается продукт искусства. Чем жестче и тяжелее жизнь в стране, тем отточеннее, четче получается искусство. Это не значит, что художник должен быть голодным. Но без переживаний творчество рождаться не может.

— Кроме старых советских песен, какую музыку вы любите?

— Очень разную. Начиная со средневековой лютневой. Мне близка африканская, индийская, латиноамериканская этника, интересны европейские ансамбли новой волны.

— Что вы скажете о своей аудитории?

— Она постоянно меняется — вслед за нами. Когда-то мы играли в пивнушках для друзей, в маленьких прокуренных подвальчиках…

Потом, когда появилась надутая, шумная популярность с известной песней, наша аудитория расширилась, стала странной и пугающей.

Если нам захочется завтра сделать вечеринку и сегодня вечером мы повесим объявление в интернете, к нам точно придут человек 300 единомышленников и друзей. По возрасту — очень разных.

В основном это люди от 25 до 45, свободных профессий, обычно со своим небольшим нехитрым бизнесом. Такие художники от жизни, которым интересно не просто делать деньги, но и заниматься своим необычным делом.

— Появление пугающих персонажей на концертах спровоцировали вы сами?

— Нет, просто подача была такая. Продукт захотели громко прорекламировать, и появились плакаты: “Запрещенные барабанщики убили негра”, просто так, без кавычек. На нас стали вешать тупой, бессмысленный и оголтелый расизм.

В то время — конец 90-х — игра с этим была эпатажна. Поэтому и люди к нам приходили иногда совсем неадекватные и настолько неприятные, что было желание бросить все это.

— За какой музыкой будущее?

— За честной, озорной, талантливой.


Записала
Наталья Малахова


05.04.2007